Горные непальские тропы – выматыватели сил, предлагатели красивых видов и инициаторы разговоров за жизнь со случайными попутчиками. Порою знакомство внезапно – так было с немцем Эрвином в мой второй приезд в страну, но чаще тропа сводит с человеком не раз, тем более если идете в одном направлении, так что обязательно и познакомишься, и разговоришься.

Пути долины Цум не стали исключением и подарили встречу, которая не идет из головы до сих пор, ибо о таких людях раньше доводилось только читать в книгах.

Еще на второй день пути мы обогнали караван осликов, везших пожитки нескольких европейцев. Поравнявшись с незнакомцами, приветствовали их, перекинулись парой фраз и разошлись. Это были швейцарцы, и я еще снисходительно ухмыльнулся: хотя в группе из пяти человек двое пожилых, уж больно много багажа – на семи ослах большие вьюки.

Еще один урок тропы: нельзя судить по одежке.

Если долго идти, гигантские холмы заканчиваются, и показывается то, на что можно смотреть бесконечно. Шринги Химал, высота 7138 метров

2. Почти Мачапучарре. Но это не она

В последующие дни довелось и пообедать вместе, и немного поболтать, и осталось приятное впечатление от одного из швейцарцев – такого оптимиста нечасто встретишь. Было в нем еще что-то знакомое, но неуловимое – повадка или черта характера, выдававшая принадлежность к определенному типу людей. Распознать не мог, хотя готов был поклясться, что видел и знаю этот тип.

Здесь немного стоит забежать вперед и рассказать, как, завалившись вечером в очередную деревню после изнуряющего подъема (это уже непосредственно в долине Цум), мы с Ксюшей стянули с себя мокрые от пота футболки, кофты, кое-как вытерлись насухо (о горячем душе тут уже мечтать не приходилось) и пали на деревянные топчаны, пытаясь укрыть себя всем, чем можно. На высоте 2500 с гор дул такой пронизывающий ветер, что простуда, а может, что и похуже, – дело двух минут. На улице догорали быстрые горные сумерки, света в помещении не было, окон – тоже, а низенькую деревянную дверь пришлось почти закрыть, чтобы не дуло.

3. На стенах вот такие забавные плакаты. Специально для любителей пить воду из речек в Непале

И все же мы не могли согреться даже обнявшись – слишком много энергии ушло в землю через ноги за день пути. Комнатку нам выделили на втором этаже здоровенной постройки с толстыми каменными несущими стенами и деревянными перегородками, снизу доносились голоса хозяев и гостей – через щели в полу было видно, что постояльцев много. Стоило попросить пару одеял, пока не разобрали. Собираюсь с духом и кажу нос на улицу.

Узенький коридорчик ведет на открытую террасу, где холод невыносимый – ветер, слетевший с окружающих долину семитысячников группы Ганеш Химал, гуляет вовсю, и где имеется кое-как сбитая крутая деревянная лесенка на первый этаж.

Возле лесенки в позе ожидания стоит хозяйка гестхауза – то ли тибетка, то ли жительница долины Цум, одетая в однотонную, но явно национальную одежду. Взгляд ее узких глаз устремлен в одну точку, а в руках она держит тарелку, полную кровяных сгустков. Женщина переводит взгляд на меня и, увидев мой ступор, улыбается. Рот ее также окровавлен. Автоматически улыбаюсь в ответ, чувствуя, что холодно мне уже не из-за ветра.

Я не верю в вампиров, инопланетян и тому подобные вещи и в ночном лесу сильнее испугаюсь встреченного человека, нежели зверя, однако тут в памяти промелькнули и языческие обряды, кои до сих пор встречаются в Непале, да и полная луна заливала сцену бледным светом. Вторая мысль была о последней стадии туберкулеза…

– О’кей, – слышится сзади чей-то голос, после чего раздается металлический лязг. Оборачиваюсь. В углу террасы на расстеленной на полу кошме – швейцарец, рядом, положив ногу на его бедро, лицом вверх лежит мужчина с широко открытым ртом. Швейцарец включает налобный фонарик, берет из услужливо поданного ассистентом из местных лотка новый инструмент и продолжает лечение.

Вокруг сидят несколько обитателей деревни, проводник-переводчик. Все они участвуют в процессе – подают инструменты, приносят воду, уносят опорожнить плевательницы и проч. Тибетке возле лестницы уже удалили зуб, и кровь почти перестала идти, однако время от времени она сплевывает в тарелку. Вернувшись снизу с одеялами, я аккуратно, бочком вдоль стены, просачиваюсь в комнатку, на ходу ответив кивком на аналогичный жест швейцарца.

Когда прием окончен, инструменты уносятся вниз, на кухню, швейцарец пакует то, что не использовалось. Увидев нас с Ксюшей, он говорит, что местные – удивительно стойкие: многие отказываются от анестезии, хотя понимают, для чего она. И боль переносят нормально. Я вспоминаю про семь ослов в караване и понимаю, что большая часть поклажи, видимо, инструменты и сопутствующие материалы.

4. Ослики из «стоматологического» каравана. Раннее утро. Завтрак

Кристиан – именно такое у него христианское имя – подтверждает догадку, говорит, что приходится много, на первый взгляд, лишних вещей брать с собой, например, скороварку.

А ведь верно, дезинфекция инструментов, это в том числе и кипячение, а на высоте вода закипает меньше, чем при ста градусах, и без скороварки не обойтись.

5. Кристиан. Фото сделано в одной из деревушек по пути наверх

– И все равно, – говорит Кристиан, – не убережешься. Вот разбилось у меня ротовое зеркало, где-то должно быть еще одно, а найти не могу. А без него как работать?

Действительно, у местных не попросишь, тут и обычное зеркало – большая редкость. Внезапно меня осеняет: у Ксюши была вроде старенькая пудреница! Ксюша не против. Кристиан страшно рад. Говорит, что все зеркало не нужно, достаточно отколоть небольшой кусок, он обрежет острые концы и прикрепит его к стоматологическому зонду, и дело в шляпе…

Спрашиваю разрешения сфотографировать Кристиана за работой, он вежливо, но четко говорит «нет» и объясняет почему. Его принцип возведен в абсолют, но вызывает уважение. Он, пожалуй, самый честный фотограф в этом мире. Что это значит? См. ниже.

После ужина договариваемся посидеть и побеседовать немного. Кристиан соглашается на запись – объясняю ему, что запись делаю для себя, не более того. (Кстати, уважая его принципы, перед публикацией этого материала мы списались, и я спросил разрешение. Кристиан был не против.)

***

Почему я начал лечить людей в таких удаленных районах? Перво-наперво я люблю мою работу. А еще мне нравится путешествовать. И когда отправился в путешествие, то решение было очевидным: в поездки надо брать инструменты.

Первый опыт такого опыта был на Мадагаскаре. Моя знакомая – тоже доктор – открыла там небольшую клинику общего профиля. Оказалось, что у многих местных жителей проблемы с зубами, а врачей нет. И она позвала меня полечить этих людей. Я приехал на две недели. Опыт, действительно, уникальный: мало того, что приходилось работать с минимумом инструментов – их там просто не было, я впервые столкнулся со столь тяжелыми и запущенными случаями. Ведь эти люди никогда не посещали зубного.

К примеру, при обследовании женщины вижу зуб в таком состоянии, что его немедленно надо удалять, иначе проблем не оберешься. А удалив зуб, обнаруживаю, что процесс зашел далеко – уже десна поражена настолько, что стоматолог ничего не сделает, требуется помощь челюстно-лицевого хирурга.

И вот что делать? Ведь вмешательство уже произведено, а лечить дальше невозможно. Я призвал на помощь весь свой опыт, продезинфицировал все, что мог, закрыл рану, дал антибиотики и т.д., но на сердце было очень неспокойно. После возвращения в Швейцарию пришел к друзьям в госпиталь челюстно-лицевой хирургии – консультироваться. Их прогнозы были не радужными, хотя они согласились, что все было сделано правильно. К счастью, моя знакомая наблюдала эту женщину и сказала, что десна зажила. Я смог в этом убедиться сам, когда снова приехал на Мадагаскар через год.

Это было и большое облегчение для меня как для врача, и трудно удержаться, чтобы не прокомментировать этот случай с точки зрения наблюдателя. Больной зуб был причиной проблем с десной, и когда причину устранили, десна сама пришла в норму фактически без врачебного вмешательства. Со временем я заметил, что в таких регионах, где люди живут, можно сказать, в Средневековье, их иммунитет работает гораздо лучше, чем у среднего европейца. Врач, работающий в таких тяжелых условиях, может в определенной степени рассчитывать на матушку-природу.

Однако после этого опыта стало очевидно, что обойтись минимумом инструментов невозможно – все нужное необходимо возить с собой. Так что в последующие поездки подобного рода я закупал необходимое оборудование и мог не только удалять зубы, но и сверлить, и проводить другое необходимое лечение.

Потом была Северная Африка: Марокко. Здесь уже лучше получилось – я ездил на лендровере, и по сути это было стоматологическое кресло на колесах: и установка была, и другие необходимые вещи, и я мог уже и каналы проходить, и пломбированием заниматься. Мы ездили из деревни в деревню и лечили, лечили… Я был в Марокко трижды в течение трех лет, и все весной. Там очень красиво в это время.

И еще одна поездка была по Тунису…

Как попал в Азию? Дело в том, что я довольно долго занимался альпинизмом, но потом родилась дочь, и пришлось выбирать. Когда ей исполнилось два года, что было делать? Высоко в горы с ребенком не заберешься, надо было менять альпинизм на менее опасное занятие, например, на экспедиции, в том числе зимние. Так, в 1999 году я впервые оказался в Монголии. И разумеется, не в городе, а в степи среди кочевников. Это замечательная страна, удивительно дружелюбные люди живут там. Мы даже немного устали от внимания, вдобавок у нашей дочери светлые волосы, это привлекало внимание вообще всех окружающих. Но работы было много, и работал я каждый день.

В 2000 году мы решили в точности повторить наш маршрут по стране – в первую очередь хотелось навестить своих пациентов и узнать, насколько хорошо прошло лечение. И тут возникла проблема. Монголы ведь кочевники, хотя имеют постоянные зимние стоянки. Поэтому поначалу поиск пациентов был нелегким делом: пространства огромные, и когда тебе дают адрес стоянки вроде «два дня на лошадях в направлении вот той горы, затем поверни строго на север и надо ехать еще два дня», невольно задумаешься. А тут еще монгол смотрит на весь твой багаж опытным взглядом и говорит: «Тебе, однако, потребуется шесть дней».

И вот ты идешь эти шесть дней, по пути встречаешь кочевников, лечишь и их тоже. Каждый раз все заканчивается застольем – еда это форма благодарности, что нелегко, потому что пища довольно однообразна, много овечьего жира, например, и наши желудки такое переваривают с трудом.

Вообще то, что для нас за гранью возможного, для них – норма. Вот идем мы эти шесть дней. Ветер жуткий, вьюга, укрыться негде, темнеет, холодно, уже ноги с трудом передвигаем, хотя и так на день опаздываем. Наконец говорим «стоп» и ставим палатку. Через некоторое время появляется кочевник, до которого мы пытаемся добраться. Он заглядывает в палатку и спрашивает: «Кристиан, ты здесь?» Я не понимаю, как он нашел нас и откуда узнал, что мы идем, а он говорит, ему сказали, что мы собрались к нему, а шесть дней уже прошло, вот он забеспокоился и пошел навстречу.

Это в степи, где нет сотовой связи, интернета и даже голубиной почты.

Кстати, впоследствии кочевники каким-то образом узнавали, что я приехал, и в последующие посещения Монголии уже не я к ним ездил, а они кочевали в мою сторону.

Ну вот, выясняется, что лучше здесь не останавливаться, иначе замерзнем ночью, лучше еще пройти около четырех часов и добраться до стоянки – там и еда, и тепло. Вот собираешься с силами, доходишь до юрты, благо кочевник за нами приехал верхом, и есть сани, на которые часть груза положили, и снова угощаешься овечьим салом …

А когда он узнает, что тебе еще дальше ехать, к другим пациентам, то качает головой – с таким грузом тяжело будет, нужна тягловая сила, и посылает своего сына привести несколько коров, которые пасутся на другой стороне долины. Сын тут же собирается и выходит. Это все ночью. И возвращается он с коровами только под утро…

Удивительно стойкие люди. В 2000 году, когда мы приехали, зима началась внезапно, раньше времени, и с очень больших холодов. Снега выпало не так много, но покрыто им было все. Потом случилась небольшая оттепель, и вновь ударили морозы под минус сорок. Скот на далеких кочевьях не смог добывать пищу из-под ледяной корки и не успел добраться до тех мест, где кочевники зимуют, где есть загоны для скота на зиму и где запасено сено. Так в самом начале зимы погибло около половины стад. Монголы воспринимали это абсолютно нормально – природа.

Двумя годами позже, собираясь вновь в Монголию, мы узнали, что история с ранней зимой повторилась в точности, и наши друзья лишились почти всех животных. Надо было что-то делать, и я объединился с тремя друзьями в такую… ассоциацию, что ли. Мы сначала закупили лес. С лесом ведь там тоже проблемы… Приехали на место, выбрали с этими кочевыми семьями участок, хорошо защищенный от ветра, то есть со своим микроклиматом, на участке поставили загоны.

Чтобы помощь была не разовой, имело смысл создать проект, в который могли бы войти несколько кочевых семей, потерявших стада и готовых начать все заново. Нужна была своего рода база, и «базовые» животные, с которыми кочевники могли бы работать, развивать хозяйство и, набравшись сил, пускаться в свободное плавание.

После постройки загонов я провел в Швейцарии несколько фотовыставок, на которых рассказывал о случившемся, и мы собрали около двадцати тысяч долларов. На эти деньги в Монголии были куплены хорошие коровы, лошади, овцы. И проект заработал. Сначала в нем участвовали две кочевых семьи, потом присоединись еще несколько. Впоследствии они самостоятельно разводили животных, покупали их, продавали и так далее – здесь уже наша помощь была не нужна. И за три года они встали на ноги – обзавелись новыми стадами, и сейчас опять кочуют…

Как в Непал попал? Честно, я не планировал – слишком затянула Монголия. Однако мой отец на старости лет увлекся трекингом. Сейчас ему 78 лет. Два года назад он сказал, что хочет попасть в Патагонию, а этой зимой заговорил про Непал. Сюда я давно мечтал приехать, но все оказии не случалось. Так что Монголия может подождать…

Описывать путешествия? Да, поездки интересными получаются, но не пишу – это не мое. Я делаю фотовыставки, правда, с одним условием: фотографии не продаются. Ведь для меня эти люди на фото – не абстракция, это часть жизни. А для покупателей – просто красивая картинка.

Фото я делаю, только когда налажен контакт. Допустим, я лечу человека, потом спрашиваю: «Могу я тебя сфотографировать?» И как правило, отказов не бывает. Никогда не снимаю за деньги или исподтишка, это нечестно по отношению к людям.

6. Стоматолог-путешественник Кристиан Верли

Ранним утром хозяин гестхауза и по совместительству местный буддистский священник приветствует Кристиана традиционным белым хата. Он повязывает шарф на шею швейцарца, бормочет слова благодарности и молитвы. Удивительно просто и трогательно.

Мы обмениваемся электронными адресами – Кристиан написал свой на полях моей карты местности. Факсимиле ставилось на спине ослика, который оказался неподалеку, и затем наши пути разошлись – мы ушли с основной тропы, а Кристиан продолжил путь вглубь долины Цум.

Конечно, понятно, что Швейцария – благополучная страна, что людям там не приходится выживать, и пенсионер может позволить себе на восьмом десятке поехать в трекинг в Патагонию. И все же, все же… При прочих равных у меня бы не хватило запала на то, что делает Кристиан. Он ведь мог бы просто работать в кабинете и стричь купоны. Но он путешествует и лечит людей – просто так. А я могу лишь писать и донести эту историю до окружающих. Что и делаю, и тешу себя надеждой, что осколок зеркала повидал немало ртов.

7. Так в Непале хранятся зубные щетки

Другие записи из этой поездки:

Запись 1: Из Цума в Гум
Запись 2: На «Иисусе» по бездорожью
Запись 3: Человек-жесть
Запись 4: Уроки истории
Запись 5: Разбитое зеркало. Эта запись
Запись 6: Эллиптическая малина
Запись 7: Неожиданный поворот
Запись 8: Женщины и английский
Запись 9: Где ветер, когда он не дует?
Запись 10: Имеющие деревянные двери
Запись 11: В ожидании автобуса
Запись 12: В поисках черной веры
Запись 13: Кости и жилы тибетской живописи
Запись 14: Выколоченный Будда
Запись 15: Народная резня по дереву
Запись 16: Спящий бог и несвятые святые

21 комментарий

Добавить комментарий для Иван Отмена

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *