Это тибетская поговорка. Иногда уверен, что знаю, где он, точнее видел, как появляется. Рано утром, едва солнце подойдет к линии горизонта, надо выбраться из спальника, быстро одеться – откуда прыть берется? – и, стараясь впотьмах не врезаться в низкие притолоки маленькой комнатки или же не попасть лицом в наледь от дыхания на стенке палатки, оказаться на улице. Будет штиль.

Ветер приходит сверху с потоком света. Лучи выхватывают из сумерек холодный кристалл семитысячника; подобно драгоценному камню, он начинает сверкать и светиться, воздух приходит в движение, и гора выбрасывает в окружающее пространство первые потоки снега.

Стоя на три-четыре километра ниже, видишь, как ветер играет холодом наверху, холодом жутким, с которым светило вот уже не одну тысячу лет ничего не может сделать.

Ганеш II (Ganesh II), высота 7118 метров

Привыкнуть к большим горам, которые появляются всегда внезапно над долинами, холмами, деревьями – тем миром, который привычен и объясним, – невозможно. Даже зная, что сейчас увидишь их, подготовиться заранее не получается. Большие горы не вмещаются в ландшафтные стереотипы жителя долины, который легко оперирует горизонтальными расстояниями, но теряется, едва они встают на попа.

Приходится принять как должное, что гора есть – вот она, и даже атеисту понятно, почему их наделяют сказочной силой, и почему на вершинах люди селят богов.

«Зачем вам Гималаи? — читаю я в глазах таможенника. — Пусть туда ходят богомольцы!»
«Мы тоже богомольцы, — отвечаю я про себя, — мы поклоняемся горам…»

Морис Эрцог – первовосходитель на восьмитысячник Аннапурна

Кавказ или Альпы, безусловно, красивы и прекрасны, но по-своему и таких ощущений, как Гималаи и Каракорум, не дают. Это мое сугубо личное мнение, и на этой почве не раз возникали споры, поскольку аргументы не подкрепить доказательством. Я успокоился, лишь наткнувшись на слова Робера Параго и Яника Сеньёра – французских альпинистов, совершивших в 1971 году сложное восхождение по западному ребру восьмитысячника Макалу: Сравнивать Альпы с Гималаями – это значит совершать фундаментальную ошибку, ибо сравнивать можно только сравнимые вещи.

Пусть это было сказано больше в техническом плане – в плане сложности восхождения, однако Параго и Сеньёр правы.

***

Пытаюсь найти историю восхождений на Ганеш II. Мало того, что имеются разночтения в названии в разных картах, и эти разночтения до сих пор не устранены, несмотря на всякие GPS и съемки из космоса, оказалось, что всего на эту гору пытались подняться шесть раз, начиная с 1953 года. Удалось это сделать только дважды (фактически единожды) – в 1981 году.

С разночтениями более-менее понятно – в гряде Ганеш Химал (Ganesh Himal) четыре семитысячника и 14 шеститысячников. Предположительно, местных названий либо не было, либо исследователи их не знают ввиду того, что регион долины Цум был в принципе закрыт для иностранцев, и беседы с местными о том, «как называется вот та гора», происходили с южной стороны гималайской гряды, и все попытки восхождения предпринимались только с юга. С юга же пики выглядят монолитной грядой, что затрудняет их идентификацию. До сих пор из двадцати гор лишь шесть имеют официально зарегистрированные названия (и те путаются), остальные же пики отмечены как P 6852, где P означает пик, а цифры – высоту в метрах.

2. Ганеш I, он же Yangra; Ганеш II, он же Lapsang Karbo; Ганеш III, он же Salasungo; Ганеш IV, он же Pabil. Долина Цум находится выше (севернее) Ганеша I, все попытки восхождения были с юга, альпинисты шли по тропе к пику Палдор (Paldor trek выделен цветом) или ее вариациям

Согласно Википедии, в октябре 1981 года две разные группы альпинистов – немецко-непальская и японско-непальская (вместо непальская в обоих случаях стоит написать шерпская) одновременно начали восхождение на Ганеш II. Подойдя к горе с южной стороны, они стали подниматься по северной и северо-восточной стороне, на высоте 6300 метров объединились и успешно взошли на вершину по северному склону. И кроме этой скупой информации, найти ничего больше не удалось.

Однако этих данных оказалось достаточно, чтобы выйти на след интересной загадки. Немецким участником экспедиции был Герман Варт (Hermann Warth). Это имя ничего мне не сказало, однако поиск дал любопытный результат. Оказывается, Варт и его жена жили и работали в Непале в 1970-80-е годы (Варт возглавлял немецкий центр волонтеров), и они исходили не одну тысячу километров по удаленным районам страны. Мало того, Варт был участником и руководителем успешной экспедиции на непальский восьмитысячник Макалу в 1978 году и даже написал об этом книгу!

Здесь приходится констатировать два печальных факта. Первый заключается в том, что переводная литература в советское время появлялась, как того захочет чья-то пятая нога. Конечно, огромное спасибо за то, что переведены на русский книги Герберта Тихи, Райнхольда Месснера, Тенцинга Норгея, Мишеля Песселя, Генриха Харрера… Но почему-то почти у каждого автора – по одной, хотя написали они куда больше.

Второй факт: большинство альпинистов в своих мемуарах пишет лишь о горах и почти ничего о странах, в которых эти горы расположены. А ведь в том же Непале много восхождений делалось, например, в 1970-е годы, альпинисты попадали в районы едва ли не сразу после их открытия для иностранцев и видели совершенно аутентичную жизнь Средневековья и даже более ранних эпох. В случае Варта возможно исключение – ему явно есть, о чем рассказать помимо восхождения. Но на русском языке не то что книг, упоминаний о Варте нет вообще, а специальная литература дала еще один интересный факт:

3. Фрагмент электронной базы Элезабет Хоули (Elizabeth Hawley) – летописца гималайских восхождений. В 1979 году Герман Варт были одним из тех, кто поднялся на вершину Эвереста

А в 1981 году, как уже говорилось выше, он взошел на семитысячник Ганеш II. Поднимался он вот здесь, начиная с 6300 метров.

4. Ганеш II. Съемка телеобъективом с высоты примерно 2500 метров. Расстояние до вершины по прямой – менее 10 км

К сожалению, у меня нет полной базы данных Хоули, но надеюсь, появится в ближайшее время. Это ключ ко многим интересным историям и отправная точка для их поиска.

***

В альпинистских рассказах для меня ценна, прежде всего, «путешественническая» часть, а описания технических сложностей на маршруте восхождения всегда меркнут с простыми пассажами эмоционального ряда, например:

Я вспомнил свое первое знакомство с Гималаями. Мы с другом ехали на мотоциклах по Индии и недалеко от города Патиала воспользовались гостеприимным предложением немецкого лесничего. Он взял нас с собой в охотничий домик магараджи, расположенный в горах: тогда мы увидели далеко на севере тонкую белую линию – это были снежные вершины Гималаев. Я в тот момент был очень счастлив, но еще не знал, что уже никогда не смогу освободиться от тоски по этим вершинам.
Герберт Тихи – первовосходитель на восьмитысячник Чо Ойю.

Когда все началось? Охота к перемене мест, мне думается, родилась от монотонной и слишком размеренной жизни в Англии, где из диких животных водились лишь мыши да воробьи. Я рос, мечтая стать храбрым рыцарем, которому уже никто не посмеет указывать: «Отойди оттуда, запачкаешься». Не удивительно, что в результате подобного воспитания меня привлекали как раз те вещи, которыми «глупо заниматься». Так, я выучил тибетский и отправился пешком в Гималаи.
Мишель Пессель, путешественник

Хотя я немало поездил, но, как и остальные шерпы, впервые летел на самолете и очень волновался. Помню, что мы были недовольны, когда нас пристегнули поясами; при первой же возможности мы высвободились и стали бегать от окошка к окошку.
Тенцинг Норгей – первовосходитель на Эверест.

Вот такое же желание – отстегнуть ремни и подбежать к иллюминатору – возникает, когда на горизонте появляются Гималаи, а тебе не повезло, и ты сидишь не с той стороны.

Главное – то, что автор пропускает через себя, через свой внутренний мир. И чем этот мир богаче, тем интереснее повествование, потому что богатство ассоциаций дает возможность интересно рассказывать. Сравнивая этот опыт со своим, можно соглашаться или же нет, как в этом случае:

Тематика запахов – одна из наиболее популярных в наших гималайских буднях. Мне кажется, что никогда в горах я не ощущал ароматы с такой остротой. Может быть, мое обоняние обострено? Или эти запахи сильнее воспринимаются, потому что высокогорный мир не имеет собственных запахов?
Яник Сеньёр, восходитель на восьмитысячник Макалу

Высокогорный мир полон собственных запахов. По-своему пахнут мокрые скалы в высокогорье, порошкообразный снег, растаявший под интенсивным солнечным светом, и высушенные этим же солнцем травы. А уж запах кизяка, которым топят очаги в высокогорных районах, вообще ни с чем не спутать, и он разом такое количество ассоциаций вызывает, что это рассказ не на один вечер.

5. Женщина несет кизяки в корзине. Долина Цум

***

…если померзнуть утром и подождать, пока солнце поднимется выше, последует награда в виде ожившей в огне 18-й по высоте вершины мира.

6. Гряда и пик Хималчули (Himalchuli), высота 7893 метра. Хребет Mansiri Himal

Остается жалеть, что невозможно передать словами и фотографиями, как ежеминутно меняются краски. И здесь у каждого свои ассоциации.

В этот вечер я смутил людей не только словами. К некоторым докладам я записал музыку: «Кислород» Жана Мишеля Жарра, синтетический тон которого наилучшим образом передает настроение человека на большой высоте в разреженном воздухе, и песню «Одинокий человек» Элтона Джона, в которой я слышу мотивы, созвучные моему чувству альпиниста-одиночки.
«Чепуха эта музыка. Она не достойна ваших высоких переживаний», – сердится один доморощенный любитель гор с горящими глазами. «Мы здесь не в диско», – предупреждает меня возмущенная дама.
Ах, да, я опять забыл, что горы нужно представлять публике торжественно. Люди не хотят понять, что именно для меня, уроженца южнотирольской горной долины, горы не ассоциируются с органной музыкой и воскресным йодлем.

Райнхольд Месснер, первовосходитель на все 14 восьмитысячников

С йодлическим блеянием точно никаких ассоциаций, жарровский Oxygene вполне подойдет, а вот Элтону Джону (полагаю, это песня Rocket Man) я бы предпочел орган, если честно. А вообще – парадоксально, но факт – лучше смотреть на горы под ту музыку, которую сочиняют народы, живущие возле этих гор. Так, на Хималчули и Ганеш II хорошо смотрелось под пение буддистских молитв, которые декламировали девочки-монахини.

7. Фрагмент гряды Хималчули

***

Из найденных историй – небольших кусочков – про восхождения в районе гряды Ганеш Химал вот такой фрагмент, свидетельствующий о дикости мест:

Мы шли от деревни Трисули базар (Trisuli Bazar). Здесь почти не было деревень, но полно непроходимых зарослей. Иногда они были настолько густыми, что продраться сквозь них не представлялось возможным. Нам пришлось пять раз форсировать одну и ту же реку, а так как после муссона она была более чем полноводна, мы обратились за помощью к местным, чтобы они помогли навести мосты через бурный поток.
В конце концов один из членов нашей команды неудачно упал с высоты двух метров и вывихнул плечо. Сколько экспедиционный врач ни бился, вправить плечо не удалось, и нашего друга пришлось эвакуировать на вертолете.
Рональд Гарин при попытке восхождения на Ганеш II, 1984 год

Готов дать голову на отсечение, что знание альпинистов о стране не сильно отличалось от тех, какие были у европейцев сотней лет ранее.

…в этом индийском городе познакомились мы с доктором Симпсоном, который с большим интересом отнесся к нашему путешествию и чистосердечно посоветовал не ездить в Непал, так как народ там крайне дикий и подозрительный к европейцам.
«Очерки путешествия в Гималайи sic! г-на и г-жи Верещагиных», Санкт-Петербург, 1883 год.

Это писалось тогда, когда Непал был совершенно закрыт для посторонних, и даже британский резидент, живший в Катманду, находился фактически под стражей и не мог свободно перемещаться хотя бы в пределах долины Катманду. И, возможно, потому считал страну враждебной.

Непальцы недолюбливают англичан и чуждаются их. Они говорят: «За купцом следует ружье, вместе с Библией – штык».
И.П. Минаев, «Непал и его история», 1878 год.

И в наше время не избежать ощущения «средневековости» происходящего: члены японской команды при попытке подъема на Ганеш III в те же 1980-е, точнее при подходе к горе по перевалам, сами того не зная, случайно оказались в Тибете, о чем их тут же поставили в известность бдительные китайские пограничники. Казалось, инцидент чреват серьезными последствиями, однако непальский офицер связи, который был с экспедицией, поговорил с китайцами, и альпинисты не только избежали неприятностей, но пограничники еще бесплатно помогли им дотащить около пяти тонн экспедиционных грузов к горе.

8. Только в чистом горном воздухе можно увидеть, как гора задерживает солнечные лучи, и как за счет этого по-разному окрашивается воздух

Завидовать альпинистам стоит хотя бы потому, что оказавшись на высоте, где жизненные процессы идут иначе, и где в голову приходят слишком отличные от обыденных мысли и образы, они вдруг оказываются на границе двух миров.

Облака закрывают вершину, но далеко на западе небо над холмами абсолютно синее. Я долго смотрю туда в ожидании утренней дымки, однако горизонт чист. Наконец впервые за несколько дней солнце пробивается через облака, и гора показывается во всей своей дикой красоте. По крутым склонам ниже моего бивака с грохотом скатываются лавины, они идут почти без перерыва, и хорошо, что меня сейчас там нет. Вид склона внушает страх даже отсюда.
Долина внизу кажется значительно дальше, чем вершина. К какому из этих миров я принадлежу более?
Райнхольд Месснер

Неальпинисту хоть как-то ощутить это можно, начиная с высоты 3 – 3,5 километров, когда из-за недостатка кислорода и низкого темпа дыхания ночью мозг начинает создавать фантастически яркие образы. Сны снятся сериями, реальные, как сама жизнь. Сон внезапно прерывается оттого, что нечем дышать – когда снится что-то пугающее или ошеломляющее, невольно задерживаешь дыхание, и организм, возмущенный недостатком кислорода, просыпается, и судорожно и уже сознательно начинаешь учащенно дышать. Впрочем, недолго, потому как снова сознание тонет в очередном фантастическом калейдоскопе, и от этих сновидений под утро просыпаешься уставшим.

9. Привнесение элементов цивилизации – ослики тащат фрагменты металлического навесного моста

***

Если сетовать на альпинистскую тему дальше, эти самые большие горы стоят на земле, на которой сотни различных народностей, исповедующих самые разные религии, начиная от анимизма, заканчивая буддизмом, индуизмом и исламом, здесь своя культура и своя история (свои истории). И не замечать все это – грустно, ей-богу. И думается, не стоит говорить о высоте во всех смыслах этого слова цели для альпиниста, на борьбу за достижение которой он отдает все силы, и их ни на что другое остается. Если произведение понравилось, читатель, как правило, поинтересуется судьбой автора. Это справедливо и по отношению к окружающей горы действительности – ею тоже стоит интересоваться. Это вознаграждается сторицей.

…ламы не хотели брать денег с профессора Туччи за свою драгоценную рукопись. Они настаивали на том, что знание не продается, а отдается ищущему его; они только просили профессора снять копию в Италии и выслать потом оригинал обратно в Тибет.
Тенцинг Норгей

10. Гомпа в долине Цум. Если найти хранителя ключей, можно и внутрь попасть, и узнать много интересного

11. Еще одна гомпа

12. Вода творит молитву, вращая молитвенный барабан

Впрочем, о контрасты! безразличие альпинистов в религиозным делам с лихвой компенсируется поиском «мест силы» различного вида искателями истины, которые по возвращении из «ритритов» пишут тонны макулатуры о чакрах, просветлении, йогах и проч. Диву даешься, глядя, как нормальный человек после двухнедельной поездки в Тибет вдруг начинает рассуждать, например, о важности создания мандалы. При этом он не только не дает себе труда в этой связи серьезно разобраться, например, в архитектонике ступы, но и понятия не имеет, чем отличается хинаяна от махаяны.

Если представить комплекс литературы, посвященный Непалу и Тибету, в виде фигуры, она получится весьма однобокой: с одной стороны достаточно большой комплекс узко специализированной научной литературы, что, безусловно, хорошо, с другой – гипертрофированный корпус псевдонаучного бреда от «просветленных», и где-то посередине тонкая прослойка текстов, которые знакомят читателя с регионом и которые можно назвать хорошей литературой.

13. К вопросу о чакрах. Этот любопытный рисунок мы увидели над порогом дома в одной из деревушек. Говорят, что такие изображения тибетцы вешают на входные двери, чтобы нечисть не заходила в дом

Этот рисунок скорее всего примитивное изображение Бхавачакры – колеса бытия, которое показывает круговорот рождения и смерти. Вместо рисунков даются обозначения словами.

14. Так Бхавачакра выглядит в исполнении художника-профессионала. Фото найдено в сети

В центре круга изображены свинья, змея и птица, которые хватают друг друга и символизируют невежество, гнев и похоть. Так и хочется провести параллель с «искателями истины» )

15. Еще на тему чакр. Высеченное на камне изображение мантры ом мани пад ме хум, если не ошибаюсь

***

Мы идем вниз, и, устраивая поудобнее тяжелый рюкзак на плечах и стараясь найти ритм движения, я вспоминаю слова одного знакомого, который утверждает, что нет смысла изнурять себя походом, чтобы увидеть горы, достаточно арендовать в Катманду самолет и полетать на нем вдоль гималайской гряды. В Непале чаще всего летают смотреть на Эверест.

На это стоит ответить парадоксом вроде бремя счастья может облегчить лишь бальзам страдания.

За получасовой полет много не увидишь, момент не остановишь и ничего не почувствуешь. Хорошая гора стоит хорошей работы. Для начала придется примерить на себя масштаб предгорий…

16. Здесь есть мост. Он в самой глубине ущелья, чуть выше тени в «воронке» и выглядит как ниточка

17. При приближении его видно лучше

18. При максимальном приближении – еще лучше

19. Летя на самолете, не разглядишь деталей

20. И не остановишь время

21. Но если поймать момент, малина будет по-настоящему сладкой

…увидел Тибет в первый раз. Я стоял на вершине Манаслу и смотрел оттуда на страну моих вожделений. Несмотря на крайнюю усталость, волна восторга поднялась тогда во мне. Подо мной расстилалось море высокогорных степей, скал и заснеженных пиков. Бесконечный первозданный пейзаж, над которым, меняя очертания, тянулись облака. Все мое существо целиком погрузилось в созерцание этого ландшафта, и мне с трудом удалось вернуться к реальности. С тех пор я ждал новой встречи с этой страной, желая узнать ее поближе, а не просто увидеть с вершины восьмитысячника.
Райнхольд Месснер

Я пока тоже только смотрю на эту страну. Только не с вершины восьмитысячника, а из-за него.

22. Безымянный шеститысячник (6218 метров) гряды Ганеш Химал, выглядящий призрачно из-за солнца. За ним – Тибет

Другие записи из этой поездки:
Запись 1: Из Цума в Гум
Запись 2: На «Иисусе» по бездорожью
Запись 3: Человек-жесть
Запись 4: Уроки истории
Запись 5: Разбитое зеркало
Запись 6: Эллиптическая малина
Запись 7: Неожиданный поворот
Запись 8: Женщины и английский
Запись 9. Где ветер, когда он не дует? Эта запись
Запись 10: Имеющие деревянные двери
Запись 11: В ожидании автобуса
Запись 12: В поисках черной веры
Запись 13: Кости и жилы тибетской живописи
Запись 14: Выколоченный Будда
Запись 15: Народная резня по дереву
Запись 16: Спящий бог и несвятые святые

12 комментариев

Оставьте комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *