Cовпадение

Лет десять назад одной прекрасной осенью я преждевременно закончил хождение по непальским горам и спустился в Катманду. Денег почему-то оставалось катастрофически мало, и пришлось пройтись по гестхаусам в поисках самой дешевой комнаты, так как до отлета домой была еще неделя. В эту комнату с замурованным окном и бегающими по стенам тараканами величиной с мизинец я возвращался только под вечер – отдохнуть, помыться и поспать. Помыться было очень важно, так как оставшиеся деньги я собирался потратить на книги. Какая связь книг с водой? Прямая. В следующие дни я предпринял мощный рейд по катмандинским книжным лавкам. Приходил в очередной магазинчик и зависал там часами, беседуя с хозяином, перебирая все без исключения книги снизу доверху на полках и пропитываясь городской и книжной пылью. Смывать с себя это все необходимо, иначе исчешешься.

Приятно было обнаружить, что только в паре лавок продавцы оказались статистами. В остальных владельцы в той или иной степени разбирались в литературе, говорили по-английски, и порою завязывались прелюбопытнейшие разговоры. Меня интересовали книги по истории Непала, Тибета, Индии, Гималаев, о путешествиях, приключениях и т.д. Обойдя за несколько дней все центральные книжные (хозяева их потом узнавали меня при встрече, и мы радостно приветствовали друг друга) и набрав с десяток изданий, я стал расширять зону поиска и бродить по периферийным улицам туристического района. Каждый вечер я приходил в свою каморку с замурованным окном. Но отсутствие дневного света и связи беспокоило несильно. Поток воздуха от истребованного у владельца вентилятора освежал меня и разгонял тараканов, и перед сном я просматривал добычу – книги, купленные днем.

Мое замурованное окошко

Нарезая круги по туристическому району, натыкаюсь на довольно большой книжный, в котором раньше бывать не доводилось. Владелец понравился сразу: у него было такое выражение лица, словно в следующую секунду он широко улыбнется (и так и происходило), в глазах светился ум. Поприветствовав его и спросив, где расположена интересующая литература по одной из тем, я отправился к полкам, а он пока отвечал на вопросы других покупателей. Коллекция книг впечатляла, и где-то через часок, просмотрев все издания в пределах досягаемости, я попросил стремянку, чтобы залезть на полки выше. К этому моменту посетители, которые время от времени заглядывали в магазин, ушли, а хозяин уже с большим любопытством следил за моими манипуляциями под потолком.

Наконец, он спросил, что я ищу. Я ответил, что диапазон довольно широк. Завязалась беседа. Поняв, что я неплохо осведомлен о разных личностях вроде Харрера, Хиллари, Месснера, Тилмана, Лисаневича и т.д. и заканчивая, например, политическими проблемами династических браков непальских королей и проблемами тибетских беженцев Непале, хозяин предложил попить чаю. Предложение было принято с благодарностью, и стряхнув с себя книжную пыль и вытерев пот, я спустился на бренную землю. Проговорили мы часа три. Я был поражен кругозором этого человека – он мог рассказать о каждой книге в магазине и дал очень дельные советы. И было видно, что беседа приносила удовольствие и ему.

В тот день у нас обоих были еще дела, да и не мог я более злоупотреблять его вниманием – и так сколько времени просидел, но мы договорились продолжить на следующий день. Я не мог тогда предположить, что повстречал одного из ученейших неваров Катманду и одного из серьезнейших издателей Непала. И что в дальнейшем его помощь в работе над несколькими моими книгами будет просто неоценимой. Чудеса начались на следующий же день.

То была присказка. Сказка впереди.

На завтра я вновь появился на пороге Vajra Books. Владелец магазина Бидур Дангол приветствовал меня, и мы снова погрузились в приключения, историю, политику и религию.

Магазин Vajra Books в Катманду

– Бидур, мне еще интересны путешественники и авантюристы – от того же Кавагучи и МакГоверна до Ауфшнайтера, например. (Дневники Ауфшнайтера я через несколько лет перевел на русский, и в благодарностях упомянуто имя Бидура, он здорово помог с добыванием материалов, о чем писалось здесь.)

– А знаешь, что в то время, как Харрер с Ауфшнайтером жили в Лхасе, там же находился японский шпион, маскировавшийся под монгола, которого никто так и не раскусил?

– Ничего не слышал о нем.

– Достань вон ту книгу с полки.

Достаю книгу и с удивлением разглядываю фото японца на обложке. Затем мы сидим на низеньких табуреточках спиной ко входу в магазин, листаем книгу, и Бидур начинает рассказ, который я дополняю просмотром текста по диагонали.

– Его звали Хисао Кимура. Японское правительство сделало его шпионом и под видом монгольского монаха отправило в 1943 году через Монголию в Тибет вместе с напарником и его женой, чтобы иметь информацию о происходящем в этих странах. Кимуре тогда было всего девятнадцать лет. Но, несмотря на юный возраст, он был самым настоящим шпионом, японцы халтуры не допускали. Кимура перед отправкой в Тибет несколько лет прожил в Монголии и не только в совершенстве выучил язык, но и усвоил все манеры и приобрел привычки коренного монгола.

Хисао Кимура

Но в Монголии все трое на много месяцев оказались фактически в плену у одного из местных князьков, пережили немало страшных и трагических моментов и прибыли в Лхасу только после окончания Второй мировой – в сентябре 1945-го.

– Получается, он остался не у дел? Ведь Япония капитулировала.

– Да, представляешь себе? Японский шпион, положивший годы на подготовку к заданию, добирается наконец до столицы Тибета и здесь узнает о том, что война кончилась, что империи больше нет. Он прошел путь, полный лишений, – чего и кого только он не повстречал за эти годы и каких горестей не натерпелся и от разбойников, и от властей предержащих. В тибетскую столицу он прибыл голодным, грязным, в лохмотьях, без гроша в кармане. И вот он понимает, что вся его миссия с этого момента – пшик, и раскрыть себя нельзя, иначе тибетские власти его вышлют, и это в лучшем случае. То есть нигде ничего хорошего его не ждет…

– Что же дальше?

– Кимура интересовался тибетской культурой и буддизмом, поэтому, в общем, ему было что изучать. И он надеялся, что все же не все так плохо с Японией. В конце концов он отправился в Калимпонг, в Сикким. Здесь он однажды попадает в кинотеатр, где демонстрируется военная кинохроника, в том числе кадры с атомной бомбардировкой Хиросимы и Нагасаки. И вот, выйдя из кинотеатра, он понимает, что все кончено, что приткнуться негде и что придется играть роль монаха до тех пор, пока это возможно. Потому что если он раскроет себя, придется раскрыть и своего напарника, и его жену, а на такое он идти не вправе, ведь всех их тогда ждет тюрьма.
В Сиккиме Кимура случайно встречает другого японского секретного агента, который очень давно сидит в Индии и тоже без надежды на возвращение. Открывшись друг другу, оба с ужасом понимают, что столько лет говорили на чужих языках, что родной японский им приходится вспоминать…

На какое-то время Кимура осел в Сиккиме и свел знакомство со многими очень интересными личностями. Тогда там кого только не было — от авантюристов до ближайшего окружения Далай-ламы. А потом… Потом стало еще интереснее. Британцы, считая Кимуру тибетцем, наняли его шпионом, чтобы узнать о намерениях китайцев вторгнуться в Тибет. Кимуре поставили задачу проникнуть в Восточный Тибет, разузнать обстановку и вернуться. Перед отъездом ему сообщили, что отправляли несколько таких агентов, и ни один не вернулся живым. В 1948 году Кимура, уже, получается, ставший двойным агентом, возвращается в Лхасу и встречается с Ауфшнайтером и Харрером, причем они так и не поняли, кто он на самом деле. Впоследствии, когда Харрер бежал из Тибета с Далай-ламой, он продал свой пистолет какому-то тибетцу. Этим тибетцем был Кимура.

Японец справляется с заданием, возвращается в Сикким, получает большое вознаграждение. И у него появляется надежда, что удастся купить билет в Японию. Чтобы заработать еще денег, он начинает заниматься контрабандой товаров через границу с Тибетом. Его желание попасть домой растет с каждым днем. Однажды он узнает, что в Калькутту прибыло первое после войны японское судно. Бросив все, Кимура мчится в Калькутту, тайком пробирается на корабль и, подбирая слова на сильно забытом японском, просит капитана увезти его. Но капитан вынужден отказать – ведь мало того, что могут быть проблемы в Индии, если на судне обнаружится беглец, в Японию Кимура точно попасть не сможет, так как ее контролируют американцы. Они досматривают все суда.

И тогда Кимура принимает решение сдаться индийским властям. Он идет в первый попавшийся полицейский участок в Калькутте, садится перед полицейскими и начинает рассказывать им долгую историю…

…Ему удалось благополучно вернуться в Японию. Но вся эта тибетско-монгольская одиссея заняла десять лет! Три года на подготовку и семь лет странствий по Монголии, Тибету и Индии. Кое-какие его воспоминания были изданы на японском еще в 1970-х, но слишком многое осталась за кадром, поскольку политически весьма чувствительные вещи имелись, о которых тогда говорить было нельзя. Так что почти до самой смерти в 1989 году Кимура молчал. Но один замечательный американский исследователь сумел разговорить его и записать историю полностью где-то за год до смерти – в 1988-м. Исследователь, кстати, очень интересный, не одну книгу написал о тибетско-непальском регионе…

Внезапно кто-то входит в магазин – на лежащую у меня на коленях книгу падает тень. Бидур оборачивается, смотрит на вошедшего и говорит мне:

– Ха! А вот и сам автор книги, Скотт Берри.

Фантастика! Бидур представляет нас друг другу. Скотт сообщает, что забежал буквально на пару минут – вечером у него самолет. Но соглашается выпить чашку чая. В результате проговорили мы около двух часов. Когда все же Скотт прощается и уходит, я сижу, совершенно очарованный и историей, и встречей. Чувство благодарности к Бидуру не передать словами. И только через минут пять вспоминаю, что хотел попросить Скотта подписать книгу. Видя, что я погрустнел, Бидур спрашивает, что случилось. Объясняю, что, хотя спокойно отношусь к автографам, но в этом случае хотел бы его иметь. Бидур задумчиво потирает подбородок, а потом говорит:

– Пойдем в соседнее помещение, там у меня склад. Скотт подписал мне с десяток книг, я дам тебе одну, так что будет автограф, надо их найти только…

Когда на следующее утро я просыпаюсь в своей каморке с замурованным окном, то сначала думаю, что это все приснилось. Но нет, нет…

Книга Скотта Берри и Хисао Кимуры

Автограф: «Бидуру Данголу с благодарностью за все. Скотт Берри»

Книги Скотта Берри я бы с удовольствием перевел на русский. Это, помимо биографии Кимуры, например, биография Экая Кавагучи (Кавагути) – странствующего монаха, который в одиночку годами путешествовал по Непалу и Тибету – с 1899 по 1915-й, став первым японцем, который побывал в этих странах. В Тибете Кавагучи удостоился аудиенции у Далай-ламы XIII, однако в какой-то момент его личность была раскрыта, и пришлось бежать из страны… Да и книгу самого Кавагучи надо бы перевести. Вообще многие истории растут отсюда. Например, небезызвестная французская оперная певица, а впоследствии путешественница, писательница и мистик Александра Давид-Неэль отправилась в Тибет, вдохновившись рассказами Кавагучи, которого лично знала…

Если кто-то возьмется профинансировать издание, дайте знать. Тем более что прямой контакт со Скоттом Берри у меня есть.

Фотография Кимуры в 1950 году, после того как он сдался индийским властям и перед отправкой в тюрьму Калькутты